Дело о пеликанах - Страница 25

Один адвокат мертв. Другой пытался покончить жизнь самоубийством, как утверждал однокурсник Дарби, который работал, если можно так выразиться, по делу на суде. Он устроился на лето в канцелярию секретарем большой фирмы в Хьюстоне и находился в тени, но кое-что слышал.

Дарби откинула стул и посмотрела на картотечные шкафы. Чтобы все найти, понадобится пять часов.

* * *

Широкая огласка была совсем на нужна «Монроузу». Большинство постоянных посетителей дома носили темные солнцезащитные очки даже после наступления темноты и пытались зайти и выйти как можно быстрее. А тем более теперь, когда судья Верховного суда США мертвым был найден на балконе, это место стало известным, и притягивало любопытных к кинотеатру на все сеансы. Большая часть постоянных зрителей сменила кинотеатр на какое-то другое место. Более смелые приходили, когда было немноголюдно.

Он выглядел как завсегдатай, вошел внутрь и заплатил деньги сразу у входа, не глядя на кассира. Бейсбольное кепи, черные солнцезащитные очки, джинсы, аккуратная прическа, кожаная куртка. Он хорошо скрыл свою внешность, но вовсе не потому, что был гомосексуалистом и стыдился появляться в таких местах.

Наступила полночь. Он поднялся по ступенькам на балкон, улыбаясь при мысли о Дженсене с канатом на шее. Дверь была заперта. Он сел в центральном секторе на полу, подальше ото всех.

Он никогда раньше не смотрел порнофильмы, а после этой ночи у него и мысли не возникнет о повторном посещении. Это было третье по счету такое непристойное заведение за последние девяносто минут. Он остался в темных очках и старался не смотреть на экран, что было совсем непросто. И это раздражало его.

В кинотеатре было еще пять посетителей. Четырьмя рядами выше его и правее находились два попугайчика, целующихся и играющих друг с другом.

Он помучился еще минут двадцать и уже собирался сунуть руку в карман, как чья-то рука тронула его за плечо. Мягкая рука. Он притворился спокойным.

— Могу я сесть рядом с вами? — раздался из-за плеча довольно глубокий и похожий на мужской голос.

— Нет, и вы можете убрать свою руку.

Руку сняли. Шли секунды, и было очевидно, что других просьб не последует. Потом незнакомец ушел.

Это была пытка для человека, ни в коей мере не приемлющего порнографию. Его тошнило. Он оглянулся назад, затем сунул руку в карман кожаной куртки и вытащил черную коробочку размером шесть дюймов на пять и толщиной три дюйма. Положил на пол между ног. Скальпелем сделал аккуратный надрез в обивке соседнего сиденья и, осмотревшись, засунул туда черную коробочку. В ней имелись пружины, настоящие старые пружины. Он осторожно покрутил коробку в одну сторону, потом в другую, пока она не встала на место так, что через разрез в сиденье были видны выключатель и трубка.

Глубоко вздохнул. Хотя устройство и было изготовлено настоящим профессионалом, легендарным гением в области миниатюрных взрывных приспособлении, было не очень-то приятно носить эту чертову штуковину в кармане в нескольких сантиметрах от сердца и других жизненно важных органов. И не очень-то уютно чувствовать себя сидящим рядом с ней сейчас.

Это его третье мероприятие за ночь, осталось еще одно, в другом кинотеатре, где показывали старые гетеросексуальные порнографические фильмы. Он почти ожидал этого посещения, что очень раздражало его.

Посмотрел на двух любовников, не замечавших происходящего на экране и с каждой минутой все больше возбуждавшихся. Как бы он хотел, чтобы они оставались на своих местах, когда маленькая черная коробочка начнет бесшумно выпускать газ и потом, спустя тридцать секунд, когда огненный шар осветит здесь каждый предмет. Ему понравилось бы это.

Но он принадлежал к группе, отказывающейся от применения насильственных методов и выступающей против огульных убийств невиновных и маленьких людей. Они убили несколько нужных жертв. Их специализацией, однако, было уничтожение структур, используемых врагом. Они выбирали легкодоступные мишени: невооруженные клиники, где проводились аборты, незащищенные учреждения «Американского союза гражданских свобод», не ожидающие нападения непристойные заведения. У них был знаменательный день. Ни одного ареста за восемнадцать месяцев.

Уже было двенадцать сорок, время уходить. Еще нужно торопливо пройти четыре квартала до автомобиля, взять другую черную коробочку, затем еще шесть кварталов до «Пассикат синема», который закрывается в половине второго. «Пассикат» был восемнадцатым в списке, он точно не мог вспомнить, каким именно по счету, но был абсолютно уверен, что ровно через три часа двадцать минут грязный кинобизнес в округе Колумбия взлетит на воздух. Предполагалось, что двадцать два заведения из общего числа таких небольших притонов получат сегодня ночью черные коробочки, а в четыре утра они все закроются, опустеют и будут уничтожены. Три, работающие всю ночь, были вычеркнуты из списка, потому что их группа отказывалась от применения насильственных методов.

Он поправил солнцезащитные очки и последний раз взглянул на обивку сиденья рядом с ним. Судя по стаканчикам и воздушной кукурузе на полу, помещение убирали раз в неделю. Никто не заметит выключатель и трубку, едва различимые между рваными нитями. Он осторожно щелкнул выключателем и вышел из «Монроуза».

Глава 10

Эрик Ист никогда не встречался с Президентом и никогда не был в Белом доме. Никогда не видел он и Флетчера Коула, но знал, что тот не понравится ему.

Следом за директором Войлсом и К. О. Льюисом в семь утра в субботу он вошел в Овальный кабинет. Не было ни улыбок, ни рукопожатий. Иста представил Войлс. Президент кивнул из-за стола, но даже не встал. Коул что-то читал.